Вступление В наше время многие христиане очень озаботились возрождением общинности. Но что это такое: общинность? Предлагаю отвлечься от красивых общих фраз и отнестись к общинности (применительно к христианской церковной жизни) не в идеальном плане - в отрыве от исторической канвы, а попытаться понять общинность, исходя из реалий того времени, когда она вроде как наблюдалась. Понять что же такое общинность сама по себе и как она проявлялась в христианстве. Сразу необходимо сделать отступление и развести такие понятия как общинность и соборность. Общинность - понятие социальное. По сути это древняя форма коллективизма. Соборность же понятие метафизическое, и по своему определению, увы, имеющее малое отношения к реальной жизни. Это либо мечты как должно быть, либо мысленные спекуляции на тему "мистической жизни Церкви". (Ср. "Общинность и соборность") Мы же будем говорить о реалиях, поэтому вернемся к теме общинности. Итак, представим себя христианами первого века (целесообразнее попытаться представить себя христианами из бывших язычников, а не иудеев), т.е. теми христианами, у которых нет за плечами многовековой христианской традиции. Что хочется сделать кроме как молиться, поститься, творить милостыню? Правильно. Надо как-то организоваться и надо как-то наладить свою религиозную жизнь. И, конечно, не абы как, а по чину, по порядку. (Другой вопрос, а так ли это нужно? Впрочем само упомянутое желание понятно и этого достаточно.) Вот только придумывать из воздуха новое устроение трудно, почти невозможно. Да и нежизнеспособными бывают такие выдумки. Поэтому берется то, что "под рукой", и то, что воспринимается как естественное. Какой же тип религиозности понимался христианами из язычников как естественный? Предложу два самых заметных штриха в портрете такой христианской общинности с языческим анамнезом. Итак, христианские общины из недавних язычников стали строиться по двум принципам (направлениям): а) общинного устройства (того социального и, одновременно, религиозного устройства, которое было характерно для того времени) и б) жреческого культа. Да-да, не просто ветхозаветности, в откате к которой "духовные"христиане упрекают "кондовых" христиан, а корни именно в том, что христиане из бывших язычников черпали свои представления о религиозности из своего менталитета, неизбежно замешанного на языческих мистериальных и жреческих культах. Об этом сначала и поговорим. Пункт первый. Жреческий культ Итак, если иудеохристиане и склонны были к соблюдению ветхозаветных традиций, иудейские коэны быстро им отбили такое желание, объявив вне закона. Да и, наверное, у тех иудеохристиан было желание податься скорее к ессеям-назореям, чем к тем, кто недавно распял их Мессию. Вот только ессеи был народец суровый, о любви с такими разговаривать вряд ли получилось бы. Да кроме того римляне в Палестине вскоре перебили и рассеяли как ессеев-назореев, так и иудеохристиан. Во всяком случае на христианство в Европе, где мы имеем счастье как бы проживать, они никакого практически влияния не оказали, оставшись на уровне небольших изолированных ближневосточных племен. А кто оказал влияние? Понятно, что христиане из бывших язычников. А ведь надо понимать, что слова благовестия падали не на девственную почву. Они волей-неволей преломлялись в менталитете язычников, которые были со своими религиозными понятиями. Нюансы как это было в каждом племени описывать затруднительно, да и нереально. Но возьмем эталонных язычников - эллинов. Т.е. тех, кто записал священное писание Нового Завета, кто был наиболее интеллектуально просвещенным. В чем же заключалась религиозность типичного эллина двухтысячелетней давности? В чем был принцип? Нет, не объект поклонения, который мог варьироваться, а именно религиозный менталитет? Упрощенно говоря (принимая во внимание то, что относится к обсуждаемой теме и не вдаваясь в нюансы) эта религиозность балансировала между двумя полюсами: мистериальности и философствования с одной стороны (то что тяготело к гностицизму, к эзотерике) и "народной веры" с другой (которая в свою очередь складывалась из банальных мифов и, конечно же, жреческого культа умилостивления богов). Т.е. первоначально, пока христиане были гонимы, они более тяготели к гностицизму, мистериальности, конспирологии. На каких основаниях это можно утвержать? А Вы осознайте, дорогие мои, такой удивительный факт, что христиан в первые два века в Римской империи преследовали зачастую не за содержание их веры, а за слухи о ней. Т.е. настолько скрытым знанием (гнозисом) была Благая весть и учение тех христиан, что основы веры и даже сам смысл крещения преподавали неофиту нередко уже после (!) самого крещения. А это, между прочим, весьма типично для инициаций в мистериальных культах, но как-то странно для Благовестия, которое должно быть "проповедано на кровлях". Конечно же были те, кто пытался распространить Благую весть, популяризовать христианское учение. Было несколько апологетов, которые более-менее знали Писание, говорили о духовном, говорили о чуждости жреческого устроения христианству (например, Марк Минуций Феликс), которые даже писали о вере аж самим императорам. Но обычный-то неграмотный народ евангелия не читал (сам канон писаний Нового Завета сформировался далеко не в первом и не во втором веке), о Христе знал в основном слухи, всякие басни (достаточно почитать то, что ныне считается апокрифами). А их бродила масса. Это пока уж выбрали из всего количества евангелий четыре каноничных и более-менее распространили их. К тому времени уже грянуло государственное христианство. А это совершенно другая история. Когда христианскую керигму (точнее внешнюю атрибутику) взяли за основу для государственного культа и идеологии, ставка императора была сделана на "народную веру". И тут оказались весьма востребованны жрецы. Благо к тому времени уже сформиовался институт монархического епископата, который и был приспособлен императорской властью под государственные нужды. Епископы были, конечно рады. Еще недавно их гнали, а вот теперь раскрываются такие широкие перспективы. Эта форма (или направление) - построения жреческого культа и жреческой иерархии (хоть, конечно, и противоречит и словам Христа и апостольской проповеди) - оказалась тем, что было вполне привычно, понятно, а главное востребовано христианами из числа недавних язычников, а уж тем более номинальными христианам, которые язычниками оставаться и не переставали. Идея однорангового "царственного священства" (1 Петр. 2:9), братства во Христе, отсутствия субординации и иерархии (ср. слова Христа - Мф. 20:25-27) не прижилась. Проповедь служителей слова - апостолов, пророков и дидаскалов - длилось недолго. На их место заступили епископы (подробнее см., например, в Лебедев А.П., "По вопросу о происхождении первохристианской иерархии"). И епископы, весьма озабоченные благими намерениями всячески божественно обосновать свой статус как посредников между Богом и людьми, очень постарались на этой ниве. Иногда святых отцов (или благочестивых переписчиков, которые подписывали их именами псевдоэпиграфы) даже несколько заносило. Писали такое, что уж никак в Евангелие не укладывается (например). Но, по всей видимости, по тем реалиям, иначе и произойти не могло. Был госзаказ, был "спрос на местах" - было и предложение. Итак, идея жреческого (священнического) посредничества в отношениях с Богом противоречит Благой вести. Впрочем, конечно, были во времена апостолов епископы с диаконами и пресвитеры. Но это не было тремя степенями священной иерархии. Это были не саны, а служения. (Об этом речь еще пойдет ниже.) И вот, наконец, мы подходим ко второму аспекту - социальному. Пункт второй. Общинное устройство. Рассмотрим церковное устройство христианской общины первых веков. Община состоит из "старших" и "младших". В число "младших" входит абсолютное большинство, в т.ч. женщины, молодые люди, также те, кто готовится ко крещению и, конечно же, дети. Самыми уважаемыми из "старших" являются старейшины - пресвитеры. (Обычно это пожилые опытные люди, либо молодые, но совершившие нечто выдающееся. Например, в одном источнику упомянуто, что пресвитером мог стать исповедник (тот кто претерпел мучения за имя Христово) без (!) рукоположения. Пресвитеры были членами пресвитериума - т.е. совета старейшин (к слову сказать пресвитеры не рукополагались, или не обязательно рукополагались в первые два века). При этом епископов (их могло быть несколько в общине) рукополагал совет старейшин-пресвитеров (!) по избранию общины. (К слову сказать есть исторические свидетельства, что такой порядок продержался в Александрийской Церкви аж до третьего века.) Епископы (сам термин вполне языческий, встречающийся в эллинском социальном устройстве еще до христиан) - полномочные "должностные лица" общины. Пресвитеры от лица общины делегировали тому или иному епископу честь предстоятельствовать на евхаристии, но (что показательно!) на тот случай, если в общине не оказывалось служителя слова: апостола или пророка (см. Дидахэ). Диаконы были помощниками епископов. Т.е. изначально епископы и их помощники-заместители диаконы не считались служителями слова. а несли более административные, второстепенные служения (или даже третьестепенные - если ориентироваться на список апостола Павла - 1Кор.12:28, Еф.4:11). Такое устройство - совет старейшин, а также делегируемое должностное лицо с функциями жреца и младшие жрецы-помощники - является типичным для древнего общинного устройство, поэтому оно возникло среди христиан из язычников самым очевидным образом. Т.е. форма религиозно-социального устройста из реальной языческой жизни - жречество, иерархичность - нашла свое отражение в религиозной жизни христиан. Немного не по Евангелию? Ну уж, как говорится "что выросло, то выросло". (Впрочем, общие черты пресвитериума с иудейским синагогальным устройством тоже можно найти. Позже христианской иерархии стали усваивать параллели и с ветхозаветной иерархией: первосвященников, священников и левитов.) Традиционная общинность (в противоположность, например, идеи соборности) как и любой коллективизм подавляет индивидуальность. Какова функция общинности в древних обществах? Организация сообщества ради выживания. В мифе общины нет индивидуального начала. Оно подчинено, потому что опасно, несет угрозу целостности. Особь функционирует исключительно в рамках коллектива и своей роли в нем. Общая жизнь. А религиозность и духовная ответственность делегирована руководителям (самым индивидуально развитым, остальные довольствуются безответственной ролью подвластных). Как в Писании: "Крестился он и весь дом его" - вера, делегированная главе рода или начальнику.... Т.е. для общины обязательно нужен вождь (господин) и его подчиненные. Вот идеал общины. Итак, господин и рабы, лидер и ведомые. Доминирующая личность во главе. Слабая личная ответственность и свобода, слабое индивидуальное начало "масс". Единицы доминирующих особей - воины-вожди и жрецы-интеллектуалы, обладавшие господским менталитетом, стремились подчинить себе максимальное количество окружающих. Именно к такой модели очень скоро стали тяготеть отношения и среди христиан из язычников. И дело не просто во властолюбивых епископах. Их таких хотели, потому что такая господская модель отношений была привычна. В результате епископами стали становиться не служители слова (служение слова к третьему веку сошло на нет) а наиболее "доминантные особи", наиболее способные на стезе психологического подчинения других. Пастыри превратились в господ для пасомых. Наше время Эти две формы - жреческий культ и общинное устройство - были понятны в свое время и в каком-то смысле естественны (хоть то и было во вред Евангелию). Но, спросим: сейчас не странно ли пытаться возродить то, что не имеет отражения в менталитете современного человека. Что являлось издержкой этого древнего менталитета (особенно если речь идет о жречестве и внутрицерковной кастовости) или что было сугубо проявлением социального устройства древнего общества (речь от общинности, которой ныне в развитых обществах как таковой нет)? Древний человек не мыслил себя вне общины, племени, рода, ремесленного цеха, сословия или полиса. С одной стороны это хорошо - человек чувствует ближнего, слово "братство" для него не пустой звук. С другой стороны, человек не приучен делать свой выбор - нравственный и интеллектуальный, он всего лишь существует по правилам социума - человеческой стаи в которой родился, не особенно задумываясь о своей личности, своем месте в космоме. Т.е. по сути древние люди были в большей степени частью природы, чем мыслящими, духовными существами. Современный человек уже индивидуалистичен. Это имеет и отрицательные и положительные стороны. Отрицательная сторона выражается в эгоизме, эгоцентризме, потребительстве, которые человек должен изживать в себе. Но все равно индивидуализация это благо. Пусть она проходит через болезненные стадии. Но это путь становления из высокоразвитого социального животного в человека - существо духовное, а главное - свободное. Ныне мы склонны идеализировать церковное устройство первых веков. Желаем возрождения, буквально отката назад или "восстановления на прежних принципах". Но что мы будем возрождать? Синодальный период? Святоотеческую эпоху? Первохристианство? Но уже первое поколение христиан пытаясь реализовать указанный Христом идеал, в реалиях того времени, стало отходить этого идеала. Если у них, настолько близких по времени ко Христу не получилось на основе близкой им общинности построить крепкое основание, то зачем нам идеализировать этот путь, итог которого нам виден. Нужно ли идеализировать любую из стадий развития "церковного устройства" если все они последовательно известно к чему привели. Будем возрождать жреческий культ? Но у Христа его не было. Культ был привнесен христианами из язычников "ради немощи" человеческой того времени. Хотел древний человек благоуханий, каждений, пышных одеж и проч. Но нужно ли это современному человеку? Современный человек воспринимает весь этот реквизит как музейную древность. Нет для него в этом жизни. Во всяком случае для тех, кто хочет понять, а не просто эмоционально наслаждаться древней экзотикой. Спрашивается: зачем пытаться дублировать заведомо нежизнеспособные социальные формы, которые в принципе не могут привиться, нет на то никаких предпосылок. В жреческую сакральность, которая в древности была призвана внушать благоговейный трепет, верят все меньше и меньше. (Сами современные жрецы всеми способами стараются себя скопрометировать.) Есть ли в реальной жизни общины? Может "крепкие" приходы с настоятелем-гуру во главе? Да, похоже именно такая "общинность" и нужна прогрессивным клирикам. Почитаешь их опусы, а там то же псевдо-церковное устроение что ныне, но миряне более дисциплинированные, более морально совершенные, более активные во всяких там социальных планах. Короче то же самое, вид сбоку. Да, это мечта любого попа. Иметь секту обожателей, которые как дети (!) толпились бы вокруг и испрашивали "у батюшки", "у отца" благословений. А мирянам этого и надо - детской безответственности. Короче, католический миф про папу, действующий в масштабе стандартного жреца-настоятеля. Спросят: а как же поместные Церкви, как же церковная иерархия, апостольское преемство? Церковная иерархия в третьем веке получившее и государственные функции полностью превратилась в административно-чиновничий, идеологический аппарат. Она в принципе не имеет никакой связи с народом как это было хотя бы в первые века когда она только начинала врастать в госаппарат (когда епископов избирала община или пресвитерий.). Авторитет иерархии основан лишь на государственном одобрении (а где оно там и власть, там и доступ к идеологии), на сакральном жреческом имидже (а на это всегда был спрос), а также на паразитировании на евангельских символах и терминах (а это уже чтобы обманывать тех, которые ищут Благовестия - т.е. это цветастая обертка без начинки, либо начинка не соответствует обертке). Апостольское мануальное преемство епископских рукоположений это также миф, основанный на невежестве. Понятие "преемства апостольской проповеди" было сформулировано во втором веке и не было завязано на мануальной эстафете рукоположений епископов. Подробнее этот вопрос рассмотрен в статье ""Апостольское преемство" - история понятия" Конечно, общинность как братскую любовь как взаимодействие надо возрождать. Но в том то и дело, что желание что-то манипулятивно построить или "возродить" противоречат жизни. Это либо утопия либо идеология. Этим ли путем шел Господь? Он не устраивал иерархий (которые суть признак общинности). Наоборот, Он всячески предостерегал от этого (ср. "вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так"). Он шел путем не общинности (т.е.по сути подавления личностного), а наоборот путем личного общения, путем взращивания индивидуальности. Не коллективной веры или идеологии, а веры личной. Изменение отдельных личностей и передача Благой вести от человека к человеку должна заквасить все человеческое общество. Именно это, а не социальные конструкции. А уж личное - выбор, свобода, благодарение - должно найти отражение в преображении социума. Не в построении изоляционных гетто спасаемых, а в преображении всего человечества. Закваска должна не столько породить изолированные и самоорганизованные колонии бактерий, сколько проникнуть во все тесто, и все его преобразить. Итак, теперь народ много более индивидуализирован, чем в древности когда наблюдалась общинность (впрочем она и сейчас наблюдается - в более отсталых или "традиционных" социумах - в арабском мире, например). Плоха эта индивидуализация? Не плоха (хоть и имеет массу издержек), просто без этого никак, если человечество, конечно, хочет развиваться, а не остаться младенцем по уму. Но, спросят (уже готовясь излить возмущение и презрение), хочет ли автор сказать, что мы стали лучше (?!) первохристиан. Отвечу: смотря в каком плане. Не лучше, но, скажем так, более развитыми как личность. Чем лучше девятилетний хулиган по сравнению с милым карапузом? По внешним "моральным" проявлениям только хуже. Лучше только тем, что в нем начинает формироваться особенная личность, а не просто индивидуальность. Человек начинает осознавать себя отдельно от матери, от общины, от окружающего мира. Вместе с моральной автономностью начинает осознавать свою свободу. Это прогресс. Конечно, со своими издержками. Чем занят карапуз - дома или в яслях? Сам ни на что не способен. Еще с понятием "я" даже не освоился. Только есть, использовать по назначению горшок и, конечно, впитывать что вокруг происходит. И то что было хорошо для карапуза - ясли, то уже не годится для девятилетки. Ему нужно активное обучение, социализация, способность себя проявлять. Короче нужна школа. Так что давайте не подменять ту любовь, о которой толковали Христос и апостолы не особо-то христианским понятием "общинность". Предлагаю оставить романтические мечтания про христианское младенчество, включить мозг и отнестись к себе более ответственно.