Итак, господа, будем потихоньку начинать изучать книгу Иова.

Эта книга безусловно самая сложна и самая глубокая в Библии. По ней есть множество исследований. Но, как и с Апокалипсисом, большинство исследований как минимум слабы, а чаще всего ошибочны. Это тот случай, когда деревья исследованы намного лучше, чем лес. Отдельные детали иногда скрупулезно изучены, но общая картина и общий смысл очень мутный. А нам важна как раз общая картина, и мы ее в первую очередь и будем пытаться вырисовать, ведь имея представление об общей картине, о лесе, - деревья, то есть детали, нам будут видится в лучшем свете.

Сначала сделаем ряд примечаний тезисно, чтобы понимать с чем мы имеем дело:

1.Книга Иова – это религиозный текст религии единого Бога. Какого Бога? В книге этот Бог именуется Яхве.

2.Однако книга Иова — это книга не народа Израиля и не религии Моисея. То есть это книга неизраильского культа Яхве: того же Бога что и у иудеев, но иной чем у иудеев формы религии.

3.Книга Иова создана до выхода евреев из Египта и получения ими Закона Моисея. В книге нет и намека на евреев и на Завет с Израилем. Однако книга написана либо в Палестине, либо в областях возле нее. То есть была бы уже Тора – ее в книге не могли бы не упомянуть. То есть книга Иова – это, если не принимать во внимание апокрифы, - самая старая религиозная книга религии Яхве.

4.Книга Иова рекордсмен Библии по количеству самых древних слов иврита, слов которые больше нигде не употребляются и слов смысл которых наиболее неясен. Изначально этот текст существовал на каком-то западносемитском языке. Разные исследователи предлагают разные версии – то ли на древнеарабском, то ли на угаритском, то ли на арамейском. Потом, при чем тоже очень давно, эта книга переведена на библейский иврит. Но тогдашние переводчики очевидно уже имели неясности с переводом ввиду древности текста. Поэтому существовало несколько таких версий-переводов.

5.До нас дошли две с половиной версии. Первая - это масоретский текст на иврите. Вторая – это текст на греческом в составе Септуагинты, и есть еще на 1/6 короче текст на греческом, но греческие тексты между собой близки. Однако же между масоретским и греческим текстами существуют большие различия, которые влияют на общий смысл книги.

6.Книга Иова содержит в себе и вставки. Наиболее вероятная вставка это огромная (20% текста) речь Элиуя, которую скорее всего вставили уже во времена иудейского царства. Однако эта вставка к счастью, есть она или нет, принципиально (в отличии от разных версий текста на иврите и греческом) ничего не меняет.

7.Книга Иова, хоть и не принадлежит к чисто израильскому культу, всегда была и остается авторитетной среди иудеев. Иова упоминает пророк Иеремия.

8.Иов скорее всего это потомок Исава, сына Исаака, который продал первородство Якову. То есть Иов потомок Авраама и Исаака, но не принадлежит к народу Израиля. Вполне вероятная версия того, что Иов это идумейский царь Иовав. А события книги, скорее всего происходили во времена, когда племя Якова находилось в Египетском плену.

Книга Иова написана в форме популярного на Ближнем Востоке жанра теодицеи. Еще из шумерских и древнеегипетских времен дошли до нас многочисленные произведения, как правило диалоги или полилоги, в которых рассматривается тема оправдания богов.

Суть такова. С человеком случилась беда. Он ищет ответа – почему так произошло. Он зла не делал, все жертвоприношения и прочие ритуалы условной Иннане-Иштар проводил, но на него боги свалили несчастья. Более того - он не один такой невинный страдалец, а с другой стороны полно примеров, когда негодяи и богохульники живут припеваючи горя не зная. И человек задается вопросом – почему он исполняющий заповеди богов страдает, а всякая сволочь банкует. Тема обсуждается вместе с другом, и в конце концов они не получают однозначного ответа на вопрос и приходят к выводу, что богам виднее, и человеку не все дано знать из их промысла.

Чисто формально, книга Иова идет тем же сюжетом. И подавляющее большинство толкований книги также не выходят за рамки сюжета о ближневосточной теодицее. Мол был праведник Иов, но Бог поспорил с дьяволом и Иова подвергли страданиям. Он от Бога не отрекся, но все же пытался спорить с Богом. К спору подключились друзья, и спорили долго и нудно. В конце концов Бог явился Иову, все расставил по полочкам. Иов понял, что он неправ, что с Богом спорить нельзя, смирился, и все закончилось хеппи ендом.

Во-первых, все не так. Теодицея Иова совсем иная, чем та же египетская или вавилонская. Но сама теодицея, это условно только 10% смысла книги.

Во-вторых, книга изобилует глубочайшими рассказами о Боге, человеке, творении, дьяволе. Демонология Иова самая полная в Библии. О Звере 666 мы узнаем у Иова больше чем в Апокалипсисе. У Авдеенка все эти моменты прекрасно раскрыты.

И в-третьих, книга Иова — это не только теодицея и теологическая энциклопедия. Это еще и целостный рассказ, цельная смысловая картина. Эту картину мы и будем пытаться раскрыть.

В других статьях мы будет разрабатывать этот вопрос. Но сегодня мы сделаем первый шаг. И будем говорить о самом главном.

Структура книги тройственная. Пролог «в прозе», поэтическая часть, и эпилог также «в прозе». «В прозе» мы берем в кавычки, ибо там все поэзия, но наиболее ярко она выражена в центральной части.

Мы уже с вами говорили, что в отличии от индоевропейской литературы, где самое важное выносится в конец произведения, древняя ближневосточная литература, особенно поэтическая, самое важное ставит в середину рассказа. И книга Иова не исключение.

Вообще такой подход поиска самого главного в книге Иова почти не применяется. Наверное, это потому, что мало кто знает структуру библейской поэзии, также все мы привыкли мыслить логикой индоевропейской литературы. Но больше всего сбивает с толку то, что книга заканчивается большой и очень содержательной речью Бога к Иову. А если говорит Бог – то это и есть самое главное в книге. Нет, это не так. Самое важное, апофеоз книги находится в ее середине. И не нужно напрягаться его поисками. Сам Иов говорит, что самое важное в его истории:

«О, если бы записаны были слова мои! Если бы начертаны были они в книге, резцом железным с оловом, - на вечное время на камне вырезаны были!» (Иов.19:23-24).

Иов не говорит даже, что слова Бога нужно в первую очередь увековечить, а записать следует совсем другое. Именно это и является апофеозом и осью текста. А все что до и все что после, даже речь Бога, это раскрытие, разворачивание этого смысла.

«А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаевает сердце мое в груди моей!» (Иов.19:25-27).

Это синодальный перевод с масоретского текста. Иов говорит о всеобщем воскресении во плоти в будущем и что воскресит всех Спаситель, и от этого знания и веры истаивает, смиряется его сердце.

Конечно же не все согласны с таким переводом. Этот текст довольно сложен для перевода, вероятно древние переводчики также имели с этим трудность. Существует мнение, что такой перевод навеян христианством, а на самом деле Иов имеет в вуде иное. И вообще идея о воскресении всех в теле очень поздна, возникает ближе к началу новой эры.

Но, во-первых, в уже во времена конца Первого Храма эти идеи были – см. видение Иезекииля о костях. Да и раньше некоторые намеки найти можно. Так что даже если не принимать Христа как Спасителя, это не значить что автоматически не верить в спасение и воскресение из мертвых.

А во-вторых, поищите дословные переводы с иврита и сами увидите, что хоть и с некоторым трудом, но смысл воскресения из мертвых там просматривается довольно ясно. Многие ученые над этим работали и подтвердили это.

Еще более ясно этот смысл выводит греческий текст. Напомню, что греческий перевод осуществлен иудейскими учеными за два века до Христа. Так что тут христианство нечего приплетать.

Но тему с разбором текста этого стиха Иова я начал для иного. Читаем греческий текст. Есть перевод Юнгерова, есть Авдеенка, есть подстрочный перевод. Так или иначе в нем есть одно разительное отличие от переводов с еврейского, на которое не все обращают внимание:

«Я знаю ведь, что Вечный существует, намеревающийся избавить меня на земле. Да восставит/воскресит кожу мою, вытерпевшую это – ведь от Господа это мне исполнилось. Это я в себе самом хорошо знаю; это глаз мой увидел, а не другой. Все же мне исполнилось в утробе».

Мы видим, что тут почти все то же что и в переводе с иврита, кроме времен глаголов. Нет упоминания что Иов Бога увидит плотскими глазами, а это заменено другим словооборотом. Это типичная черта не только греческого перевода Иова но и всей Септуагинты. Живя в языческом окружении евреи, переводя на, грубо говоря, языческий язык - греческий, очень боялись чтобы читатели не отождествили Яхве с каким-то примитивным языческим божком, поэтому всячески урезали антропоморфные моменты. Еврейский же текст Библии очень прям и не боится ни суровое слово употребить, ни использовать натуралистические образы. Поэтому они почему-то побоялись в этом стихе писать о видении Бога глазами Иова. Однако дальше, в 42 главе, где Иов опять говорил о видении Бога глазами, то греческий текст это уже прямо переводит и не боится.

В греческом тексте используется прошедшее время. По синодальному, да и подавляющему большинству других переводов, Иов еще в будущем увидит и воскресение во плоти, и Бога увидит, в будущем все это исполнится. А в греческом варианте, в середине текста, еще до речи Бога и тем более до прихода Спасителя и всеобщего воскресения, Иов уже все это увидел и в его утробе это исполнилось. А это две большие разницы. И какой вариант принять?

Начнем с того, что «не все так однозначно» и с еврейским переводом. Глаголы библейского иврита не имеют времени в том смысле, как знаем его мы. Действительно имперфект еврейского глагола в Библии чаще используется для настоящего или будущего времени. Но нередко его использование и для прошедшего. Конечно есть некоторые правила определения времени имперфекта, но они не железобетонные и переводчику приходится принимать сложное решение исходя из его собственного понимания контекста и вообще исходя из того какого духа этот переводчик.

Также в еврейском тексте есть тенденция принижения Иова, по сравнению с греческим. И в этом случае вполне возможно та же тенденция: еврейский текст говорит, что Иов еще увидит, что он трепещет и смиряется, и истаивает его сердце, а греческий что Иов уже увидел, что уже исполнилось в его утробе. Статус Иова в греческом варианте стиха явно выше.

Наконец с точки зрения элементарной логики, греческий вариант менее вероятный, чем еврейский.

Какой вариант выберем мы? И вообще, как при работе с еврейским и греческим текстами мы будем поступать при разночтениях, ведь как мы уже писали таких разночтений немало, и они принципиальные?

Мы будем разбирать оба текста параллельно. Если различия принципиальные, мы будем брать те, которые ближе христианскому мировоззрению. А если даже с точки зрения христианского мировоззрения нет полной ясности, мы будет выбирать вариант наиболее невероятный, наиболее безумный с точки зрения ума и логики мира сего, ибо Христос распятый - это безумие с точки зрения мира сего.

В случае с центральным стихом Иова, мы принимаем наиболее христианский и наиболее невероятный вариант, который говорит, что Иов знает о Боге-Спасителе и будущем воскресении из мертвых, и этого Бога-Спасителя с воскресением плоти он уже видел и в его сердце это уже как-то свершилось. Как Бога можно увидеть? А никак, но: "Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил" (Иоан.1:18). Теперь понятно Кого увидел Иов своими глазами.

Именно такое понимание нам позволит увидеть общую картину книги Иова, и с помощью нее эту книгу в более ясном свете переосмыслить.